— Любая женщина — сумасшедшая птица, — все так же серьезно ответила Меламори. — Любая — запомни это, сэр Макс! Проблема в том, что большинство женщин стремятся научиться не летать, а только вить гнезда. Просто беда с нашей сестрой!
(Макс Фрай. Белые камни Харумбы)

1976. ПОДПОЛЬНЫЙ КЛИП

У Брежнева – юбилей, в декабре будет 70! Страна очумела от счастья, ликованье прибывало с каждым днем, мы все умрем от счастья в декабре! По телевизору показывали: простая женщина у себя на грядке вырастила розу и дала ей имя – “Борец за мир Леонид Ильич Брежнев” – розе! Салтыков-Щедрин встал из гроба, глянул на этот шизняк – плюнул и помер снова, отныне навсегда – кому он здесь нужен.

Дак ить все нормальные люди в подполье жили, как их увидишь? Писали книги “в стол”, картины “в чулан”, фильмы снимали “для полки”. Я, кстати, тогда на кино запал – любительской камерой снял в 1976 году нечто невероятное под названием “Novy Horizont” – свои ассоциации на музыку польской джаз-рок-группы “SBB” (4 мин, ч/б, 8 мм), смонтированные как коллаж. Через пять лет этот жанр пришел на советское телевидение с Запада под названием – клип. Еще через десять лет стартовала клип-индустрия, и к концу века уже сложилось клип-мышление – люди и не заметили, как стали мыслить иначе... А тогда кино мое выглядело до крайности странным, ко мне домой стали приходить такие же странные люди, чтобы посмотреть. Мы были молодые и нескучные, сидели до утра – острили в клиповой манере, пили, пели. Строили безумные планы, с безумной надеждой принимались их воплощать... Кто-то воплотил и прославился, кто-то помер... В 76-ом еще все были живы.

Новый комсомольский почин – возрождение агитбригад. Это была такая форма самодеятельности – театрализованная якобы сатира. На всех предприятиях новые “синеблузники” высмеивали местные недостатки: пьяниц, прогульщиков, несунов. Ерничали на тему загнивающих бедолаг-империалистов и блудных сыновей советской страны – диссидентов. Это называлось – политическая сатира, очень поощрялось сверху. В рамках смотров агитбригад пели “Белфаст” – песню протеста малоизвестной пока группы “Boney M”, этакая суровая отповедь экстремизму в стиле диско. То и дело врубали рок – потом вешали лапшу кураторам, что рок – негритянская народная музыка. Вообще, сплошь и рядом держали пальцы крестиком и протаскивали под шумок всякие “вредные” идеи.

Студенты оттягивались на своих смотрах. Самые популярные концерты в ту пору были у филфака ПГУ: в переполненный зал не попасть, духоту взрывали бури аплодисментов. На “Студенческой весне-76” филологи разыгрались не в меру – устроили капустник из пьесы Горького “На дне”, наговорили двусмысленностей про нашу жизнь. Дух захватывало от намеков: Актер читал стихи про уточек, коих поднимает упадничество на эпической волне; Клещ дразнил жюри красной рубахой; а Настенка-проститутка звала всех на БАМ. Ребята просто пошутили, но органы рассвирепели всерьез – всем влетело по первое число, а педагогам – по сто тридцать первое. Один из них вместо степени доктора получил инфаркт.

Закат живой музыки на танцплощадках. Гитарное десятилетие кончилось, началась эпоха дискотек. Помню первую дискотеку в ППИ: гремит музыка из магнитофона, мигает цветной фонарь, двадцать человек стоят в пустом зале и смотрят с недоумением на сцену – там пляшет ведущий, или как он велит себя называть – “диск-жокей”. Сбоку поднос с сушками. На экране – мультфильм про Парасольку. Задание публике: грызть сушки, смотреть мульт и танцевать – все одновременно. Впечатление ужасное. Ведущий остался публикой недоволен: дураки какие-то, в Москве давно уже дискотеки, а у нас всё какое-то болото...

Но скоро, в считанные месяцы, и у нас завертелись дискотеки не хуже столичных. Живые гитаристы разбрелись по кабакам. Электрогитара из культового объекта превратилась просто в музыкальный инструмент. Случайные люди схлынули, а самые преданные “рыцари медиатора” стали сочинять свою музыку, строить свой гордый антимир. Поднялась волна советского рока – мощная не-музыка: истовая, искренняя, мусорная, злая. В жестком ритме хрипели придушенно:

Пробирался я куда-то,

Что-то локтем задевал,

Чьи-то скорбные надежды

Мимоходом разбивал.

Подпольная запись, не знаю чья. Моя. Следующие 15 трагических и прекрасных лет советского рока вылились на турбину шоу-бизнеса, вся их энергия благополучно ушла в баксы...

Мощная не-поэзия Высоцкого, тоже из подполья:

Грязью чавкая, жирной да ржавою,

Вязнут лошади по стремена.

Но влечет меня сонной державою,

Что раскисла, опухла от сна.

Немытые стаканы, пивные лужи, рыбья чешуя на газетке. Скупые мужские сопли.

Пришествие в Пермь Иисуса Христа – в качестве суперзвезды от Веббера и Райта. Наше атеистическое сознание было взволновано незнакомым образом Спасителя – во-первых, и незнакомой формой мюзикла – во-вторых. И вообще, в моду входила сложная сюжетная музыка: “Пинк Флойд” – “Обратная сторона Луны”; Эмерсон – “Картинки с выставки”; Вейкман – “Легенды и мифы короля Артура”; чуть позже: “Квин” – “Ночь в опере”. Бетховена протащили по шпалам диско, Баха. Пошла вширь психоделия “Дорз”, медитация Махавишну, стало модно “балдеть”, сидя на полу. Или лежа на диване, упаднически уставя очи в потолок. Вот откуда мой фильм – с потолка. С потолка нашего подполья.
(с)
Владимир Киршин
"Очерки частной жизни пермяков"

Что-то захотелось для настроения.
# Ведь я — умный, красивый, в меру упитанный мужчина в полном расцвете сил.

# Продолжаем разговор!

# Это я шалю. Ну, то есть балуюсь.

# Она всё-таки упала! Честное слово, она упала! Вот здорово!

# — Представляю, как рассердится папа!
— Папа? А что папа?

# А мама мне строго-настрого запретила… вот… не трогать варенье…

# Какой же ты всё-таки гадкий!

# Мне ничего не надо. Только, может быть, гору шоколада, торт огромный-преогромный, боль-шой кулёк конфет, и всё…

# Слушай, ты же забыл варенье! И конфеты ты же оставил!

# Спокойствие, только спокойствие! Сейчас я вас настигну — вот тогда мы похохочем…

# — Мадамамам!
— Между прочим, мадемуазель!

# На шею не дави!

# Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон!.. Ну и ты заходи.

# Знаешь, кто это такие? О, брат! Это жулики!

# Они замышляют зловещие преступления на крыше! Тебе страшно? А мне нет.

# Не надо. Я вас боюсь.

# Ну… я так не играю.

# Обещаю тебе, что от его старой жены я тебя избавлю.

# Ну нет, это я не ем — один пирог и восемь свечей. Лучше так — восемь пирогов и одна свечка!

# — Поверь мне, не в пирогах счастье…
— Ты, что, с ума сошёл? А в чём же ещё?

# Свершилось чудо! Друг спас жизнь друга.

# Сейчас ты увидишь лучшее в мире привидение с мотором. Дикое, у-у! Но симпатишное…

# Ну что вы орёте, что вы орёте?! Кругом люди спят…

# По поводу щенка я тебе должен сказать, что… хррр…

# Похоже, что всю жизнь и проживёшь вот так, без собаки…

# Я к тебе прилетел на день варе… на день рожденья.

# Малыш, ведь я же лучше… лучше собаки!

# Там ещё осталось немножечко варенья?

# Что ты орёшь? Ты же мне всю рыбу распугал.

# Так, у вас и собака есть… Ну ничего, я сделаю из неё человека!

# Какая агрессивная собака!

# — Надеюсь, вы любите детей?
— Как вам сказать… Безумно!

# Идите, спокойно работайте. И я вам ручаюсь, что скоро вы не узнаете своего ребёнка!

# Отдай плюшку! Сладкое портит фигуру!

# Ох, какая мука воспитывать!

# — Вымой руки!
— А чего же их мыть-то? Ведь есть всё равно нечего…

# Займись этим зверем. Только будь осторожна — собака не стерильна.

# Вы должны были надеяться изо всех сил…

# Эээх, попадёшь к вам в дом — научишься есть всякую гадость! Валяй тащи свою колбасу!

# По телевизору показывают жуликов! Ну чем я хуже! Безобразие!

# Что ж ты мне врал тогда, что тебе семь лет? Ты весишь-то на все восемь!

# Не реви! Не реви! Это ты ревёшь или я реву?

# Как же так? Ботинок есть, а ребёнка в нём нет.

# Мне надо принять мои капли от головы… Нет, для головы…

# Карлсончик, дорогой!

# А мы тут, знаете, всё плюшками балуемся…

# Ку-ку, мой мальчик!

# Скажи мне, милый ребёнок, в каком ухе у меня жужжит?
# У меня жужжит в обоих ухах.

# Так это вы таскали мои плюшки!

# Это ничего, дело-то житейское!

# А я сошла с ума, какая досада!

# А у вас молоко убежало!

# Опять розыгрыш, шалунишка!

# Сейчас придут телевизионные деятели искусств.

# Он улетел, но он обещал вернуться! Милый, милый…
(Малыш и Карлсон)

"Весы спрятала за стиральную машинку – я не готова к плохим новостям."
(с)
marta_ketro

Не ходи

Мама, мама, не ходи к Густаву. У него тонкие пальцы и воловьи глаза. У него густой голос и прозрачный смех. У него капкан, а не сердце…

Не ходи к Густаву, мама. У него три жены и тридцать три невесты. Все они теперь бледны и малахольны. Все они стелятся патокой ему под ноги…

Густав говорит «девочка моя сладкая». Густав говорит «лада моя ненаглядная». Не ходи к Густаву, мама, он целует в самую душу…

Пойди на базар, мама, пусть все смотрят на твоё новое платье. Пусть все слушают твою звонкую песню.
Купи помидоров и винограда. Заплети свою косу. Не ходи к Густаву…

Его глаза вынут из тебя душу, его губы вынут дыхание, его голос вынет силы, его чресла вынут из тебя жизнь… Не ходи к Густаву, мама… Я сама…
(с)
pristalnaya

рисунок kirdiy

"Но я интеллигент не настоящий, а богемной молью траченый. Я в юности и на рынке торговала, правда, один только день, скучно мне стало стоять и от мух отмахиваться. А дело было так: у моей мамы из сумочки украли 100 рублей, большие деньги, между прочим. Обидно. А у нас на даче случился огромный урожай яблок. Девать их было некуда. Мы с братом решили набрать мешок яблок и продать на рынке, а деньги отдать маме, чтобы не жалела об украденном. Так и сделали, и я простояла несколько часов под деревянным навесом рядом с мужичком-куркулем, который тоже привез яблоки, желтые. А мои были с красным полосатым боком, штрифель. Пятьдесят копеек платишь за выдачу весов - двухтарелочных, с красными гусиками-носиками; на одну тарелку кладешь яблоки, на другую - гирьки, пока весы не уравновесятся и гусики не встретятся носиками; часа полтора было очень увлекательно. На 60 рублей я наторговала. Потом стала зевать. Захотелось домой. Покупателей было мало. Мужик ворчал, ругая народ. Мимо шли дети лет семи-восьми, я подозвала их и дала им яблок, они с опаской взяли. Мужик онемел. Потом пришел в себя, тряхнул головой и трагическим, удушенным голосом вопросил: "И чтой-т-ты такая простая? Али в горе жила?!"

(с)
Т.Толстая

Ветер ли старое имя развеял,
Нет мне дороги в мой брошенный край,
Если увидеть пытаешься издали -
Не разглядишь меня, не разглядишь меня, друг мой, прощай.

Я уплываю и время несет меня с края на край,
С берега к берегу, с отмели к отмели, друг мой, прощай.
Знаю, когда-нибудь с дальнего берега давнего прошлого
Ветер весенний ночной принесет тебе вздох от меня.

Ты погляди, ты погляди, ты погляди
Не осталось ли что-нибудь после меня.
В полночь забвенья на поздней окраине жизни твоей
Ты погляди без отчаянья, ты погляди без отчаянья:
Вспыхнет ли, примет ли облик безвестного образа будто случайного,
Примет ли облик безвестного образа будто случайного.

Это не сон, это не сон,
Это вся правда моя, это истина.
Смерть побеждающий вечный закон
Это любовь моя, это любовь моя...
(Рабиндранат Тагор. Последняя поэма)

а мне это нравится


*Я расставляю сны, как сети, я ищу в них тебя.
Я расставляю сны, как ставят сети, я ловлю в них тебя.
*И если я тебя поймаю, то я буду спать до Судного дня.

М.Науменко

Ты погляди, ты погляди, ты погляди
Не осталось ли что-нибудь после меня.

Только что слушал.

*Не ты ли, - спросил я однажды судьбину, -
Толкаешь меня так безжалостно в спину?"
Она прохрипела с усмешкою злою:
"Тебя погоняет твое же былое*.

Вот это слушал?

Фильм этот люблю...

Да это ))
всегда любил эту вещь

А я, к своему стыду, только сегодня узнала, что это Тагор. Никогда бы не подумала.

Искала текст песни одной, но так и не нашла....
Вот...хоть так...

Да я когда-то тоже сильно удивилась, когда узнала, что это его стихи.

Я
Раскрасил свой дом
В самый праздничный
цвет,
Написал
На небе своем
Бесконечный рассвет.
Мне
На весь этот мир
Было красок не жаль,
Я любил
И сказки творил,
И забыл по печаль.
Но
Случилась беда
В ярком мире моем,
И все краски,
Что выдумал я,
Были смыты дождем.
Мир
Не долго страдал
После этой беды,
Только ветер
Небо качал
В круге чистой воды.
спасибо

Фильм очень люблю, а песню толком даже не слышала.

Доброй ночи, кто еще остался.
Давно хочу спросить. Как на этом ресурсе искать что-то конкретное?

Когда утром я надеваю синее платье – я немая Дора.
Я иду через двор, киваю дворнику, перепрыгиваю через лужу у ворот.
В синем платье я Дора-почтальонка. Я несу большую сумку и пою песни в своей голове.
Мне не нужно нигде останавливаться надолго, чтобы поболтать.

Когда днём я надеваю белое платье – я весёлая танцовщица Дотти.
Я хожу в балетную школу и тяну носок у станка.
Мне нравится, как шуршат крахмальные пачки.
Я немая Дотти, но я не глухая. Я слышу, как шепчутся за моей спиной, и тяну носок ещё сильнее.

Когда вечером я надеваю красное платье – я малышка Додо.
Я любовница директора балетной школы, старого развратника Джулио. Немая счастливица Додо, засыпанная цветами и подарками.
И даже жена Джулио относится ко мне с пониманием.
Быть немой в красном платье – горше всего.

Когда ночью я надеваю чёрное платье – я просто немая Долорес.
Я мелю крупные зёрна арабики и варю кофе. Чёрный, как твои глаза, горький, как моя любовь.
Я сажусь писать тебе письма и беззвучно плачу.
Я пишу тебе обо всём, о чём молчала за день: о Доре в синем… о Дотти в белом… о Додо в красном…
Я кричу, как большая рыба, и, заламывая плавники, уплываю к утру в немые сны.

Завтра я пойду и куплю себе жёлтое платье, радостное жёлтое платье!
Я надену его и отправлю тебе все письма сразу.
Целый отряд почтальонов с огромными сумками постучит в твою дверь.
Ты будешь читать долго-долго, перебирая буквы, как зёрна арабики…
И если в конце концов ты не онемеешь, значит, нет справедливости на свете.

(с)


автор текста: pristalnaya
рисунок: kirdiy

Бабушка ложится засветло и засыпает под телевизор. Не страшно спать, пока на улице не стемнело. Пока не стемнело, с тобой ничего не случится. Боженька бодрствует – не допустит.
Бабушка просыпается среди ночи и больше не ложится. Умереть во сне страшно.
А пока суетишься на кухне, месишь тесто, протираешь пол, или сидишь себе в очках - гречку перебираешь - что тебе станется?
А нам бы лечь попозже да поспать подольше. У нас другое время, у нас смерти нет.
Бабушка запивает холодным чаем таблетку и минутку сидит тихонько, прислушиваясь.
- От чего таблетка, бабушка?
- А от всего, деточка.
- А как называется?
- Да кто ж его знает.
- Помогает, бабушка?
- Помогает, как не помочь!
Время бежит быстро, время расставляет метки и стирает ненужное.
Летом бабушка начинает готовиться к Рождеству, зимой уже думает о предстоящей Пасхе. Теперь в жизни только два чуда и есть – «Родился» и «Воскрес»!
Родился и воскрес, родился и воскрес… И нет места для смерти.
Поить внуков молоком с мёдом, сушить мокрые варежки, пришивать пуговицы на пальтишках.
Ещё ничего не знать, но уже обо всём догадываться.
Смотреть на медленный снег за окном… пока под языком тает таблетка.
(Елена Касьян)

Мне всё кажется, что наступивший год никем ещё не заселён.
Мои письма возвращаются, опять не застав адресата.
Адресат выбыл из этой реальности и обогнал меня почти на целую жизнь.
Тебе больше не запрещают играть со спичками? Везёт… И как тебе живётся среди этих взрослых?
А я вот с какого-то момента не взрослею.
Отслаиваю куски памяти, откалываю, отрезаю.
Остаётся совсем мало, как у пятилетней девочки.
Божья коровка на пальчике, новые сандалики, скакалка, вареная сгущёнка… полозья саночек на снегу - откинешь голову, замотанная в шарф по самые глаза, а сверху по одной зажигаются звёзды и плывут следом.
Надо ли ещё что-то помнить? Надо ли…
(Елена Касьян)

На свете есть только одна совершенная радость - вести двойную жизнь: рабочей лошади и принцессы. Противопоставлять и сравнивать их каждый день.
(с)
(Дж.Диксон Карр)

Дело не в дороге, которую мы выбираем; то, что внутри нас, заставляет нас выбирать дорогу.
(О.Генри. Дороги, которые мы выбираем)

Женские наклонности направлены обыкновенно в сторону противоречий. Женщина хочет того, чего у вас нет. Чем меньше чего-нибудь есть, тем больше она этого хочет. Она любит хранить сувениры о событиях, которых вовсе не было в ее жизни. Односторонний взгляд на вещи не совместим с женским естеством.
(О.Генри. Купидон порционно)

А вот вам мой собственный рецепт, как довести женщину до такого состояния, когда про нее можно сказать: "урожденная такая-то". Научитесь брать и держать ее руку - и она ваша. Это не так легко. Некоторые мужчины хватают женскую руку таким образом, словно собираются отодрать ее от плеча, так что чуешь запах арники и слышишь, как разрывают рубашки на бинты. Некоторые берут руку, как раскаленную подкову, и держат ее далеко перед собой, как аптекарь, когда наливает в пузырек серную кислоту. А большинство хватает руку и сует ее прямо под нос даме, как мальчишка бейсбольный мяч, найденный в траве, все время напоминая ей, что рука у нее торчит из плеча. Все эти приемы никуда не годятся.
Я укажу вам верный способ.
Видели вы когда-нибудь, как человек крадется на задний двор и поднимает камень, чтобы запустить им в кота, который сидит на заборе и смотрит на него? Человек делает вид, что в руках у него ничего нет, и что он не видит кота, и что кот не видит его. В этом вся суть. Следите, чтобы эта самая рука не попадалась женщине на глаза. Не давайте ей понять, что вы думаете, что она знает, будто бы имеете хоть малейшее представление о том, что ей известно, что вы держите ее за руку.
(О.Генри. Друг Телемак)

Бывают моменты, когда возможно все… Моменты эти неповторимы, ибо тотчас уходят в прошлое. Но они реальны и образуют особый мир, недосягаемый для естественных законов.
(А.Бьой Касарес)

Жизнь - странная вещь. Много я думал, долго размышлял о ней, но с каждым днем она кажется мне все более непонятной. Почему в нас такая жажда жизни? Ведь жизнь - это игра, из которой человек никогда не выходит победителем. Жить - это значит тяжко трудиться и страдать, пока не подкрадется к нам старость, и тогда мы опускаем руки на холодный пепел остывших костров. В муках рождается ребенок, в муках старый человек испускает последний вздох, и все наши дни полны печали и забот. И все же человек идет в открытые объятия смерти неохотно, спотыкаясь, падая, оглядываясь назад, борясь до последнего. А ведь смерть добрая. Только жизнь причиняет страдания. Но мы любим жизнь и ненавидим смерть. Это очень странно!
(Джек Лондон. Мужество женщины)

И здесь проторенные или еще не проторенные тропы твердят: чтобы стать мужчинами, мальчишки должны странствовать, всегда, всю жизнь странствовать.
(Р. Брэдбери. Вино из одуванчиков)

— Да я в общем не за тебя беспокоюсь, — пояснил Дуглас. — Я больше насчет того, как бог управляет миром.
Том задумался. — Ничего, Дуг, — сказал он наконец. — Он все-таки старается.
(Р. Брэдбери. Вино из одуванчиков)

и этот поднимем топик

Спасибо, Граф.

По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.

И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
1959
(Белла Ахмадулина)

Пятнадцать мальчиков, а может быть и больше,
а может быть, и меньше, чем пятнадцать,
испуганными голосами
мне говорили:
"Пойдем в кино или в музей изобразительных искусств".
Я отвечала им примерно вот что:
"Мне некогда".
Пятнадцать мальчиков дарили мне подснежники.
Пятнадцать мальчиков надломленными голосами
мне говорили:
"Я никогда тебя не разлюблю".
Я отвечала им примерно вот что:
"Посмотрим".

Пятнадцать мальчиков теперь живут спокойно.
Они исполнили тяжелую повинность
подснежников, отчаянья и писем.
Их любят девушки -
иные красивее, чем я,
иные некрасивее.
Пятнадцать мальчиков преувеличенно свободно, а подчас злорадно
приветствуют меня при встрече,
приветствуют во мне при встрече
свое освобождение, нормальный сон и пищу...
Напрасно ты идешь, последний мальчик.
Поставлю я твои подснежники в стакан,
и коренастые их стебли обрастут
серебряными пузырьками...
Но, видишь ли, и ты меня разлюбишь,
и, победив себя, ты будешь говорить со мной надменно,
как будто победил меня,
а я пойду по улице, по улице...
1950-е
(Белла Ахмадулина)

Все об этом знают, но никто не испытал. Все про это читали, но никому не довелось.

А я. Вчера. На работе. Попробовала. Натянуть презерватив. На футбольный мяч.

Для интересующихся: не налез. Или налез. Почти.

Счастье моей жизни заключается в том, что психология имеет невероятно широкую область применения. Я работаю с группами. С разными группами. С очень разными группами. Взрослые, дети, солдаты, студенты, родители, подростки, здоровые, больные, маленькие, большие, богатые, бедные, утоли моя печаль. Вчера мою печаль утоляли ученики седьмого класса средней школы "Дорога брата". С уверенностью могу сказать: утолили. Досыта. Через край.

Средняя школа "Дорога брата" находится в небольшом зелёновато-бежевом городке, которых так много (автор, плачь!) на юге Израиля. Городки эти насыпаны, как грибы, вокруг Беер-Шевы, и славятся самым высоким по стране уровнем безработицы и социальных проблем. В последние годы страна встрепенулась и решила, что надо что-то делать. В рамках решения "что-то делать" (а делается многое, и многое не зря), проводится усиленная работа со школьниками. В рамках этой работы среднюю школу "Дорога брата" посетила я.

Моя цель была скромна и прекрасна: я собиралась заниматься вопросами подросткового развития с классом "заин". Спокойно. Классы в израильских школах пронумерованы не цифрами, как в России, а буквами, по порядку ивритского алфавита. Первый класс называется "алеф", второй, соответственно - "бет" и так далее. Всем знающим ивритский алфавит нетрудно подсчитать (а всем незнающим - поверить нам на слово), что седьмой по счету класс пронумерован буквой "заин". Тот факт, что в разговорном иврите словом "заин" именуется мужской половой известно кто, не меняет абсолютно ничего. Он и не должен менять, по-моему - из песни слов не выкинешь, и ежели седьмой буквой ивритского алфавита является буква "член", то поделать с этим ничего нельзя и приходится учиться и в этом классе тоже. Они и учатся. Увы.

Я не знаю, как именно факт обучения в классе "заин" влияет на гормональный уровень учеников. Не исключено, что не влияет никак, просто молодым людям тринадцать лет, и растут они не у берега Белого моря, а на Ближнем Востоке, где, как известно, всё созревает быстро. О как же быстро это самое "всё" созревает на Ближнем Востоке. О.

Когда молодых людей из класса "заин" средней школы "Дорога брата" оповещали о нашем занятии, кто-то из учителей немного ошибся. Четверо психологов из Израильского Центра Человеческого Достоинства вовсе не пришли проводить с подростками курсы именно полового воспитания: мы рассматриваем спектр подростковых проблем несколько шире. Но фраза не воробей, вылетела - не поймали, а мы еще и разделили детей на группы, мальчики - отдельно, девочки - отдельно. О. К моменту моего захода в класс "Заин-Один" двадцать четыре смуглых большеглазых молодца были убеждены, что единственное слово, которое достойно моих психологических ушей - это слово "член". Ну и еще несколько на ту же тему.

Сильно удивить им меня не удалось. Я в своей долгой и не очень легкой жизни уже слышала слово "член". Более того - я слышала и другие слова из этой области, и даже не только слышала, но и говорила сама, причем в количестве, явно превосходящем словарный запас всех учеников класса "Заин-Один", вместе взятых. Но у меня словарный запас, а у них гормоны. Хотите объять необъятное - соберите в одном классе двадцать четыре левантийца тринадцати лет и скажите им что-нибудь, что их возбудит. Впрочем, можете и не говорить: ваше присутствие их уже и так достаточно возбуждает. За то время, пока я шла от входной двери до учительского стола, на меня обрушился град вопросов и информации такой густоты, что будь на моём месте поручик Ржевский, он бы немедленно упал без чувств. Глотки у молодых людей оказались абсолютно луженые, а прыгучесть - повышенная. В высоту.

- Привет, а ты к нам трахаться пришла?
- Ой, ты научишь нас трахаться? Вот здорово! А с кем? А в какой позе?
- А в какой позе ты любишь трахаться больше всего?
- А ты когда-нибудь трахалась без кондома? А с кондомом? А в рот? А в нос?

(а в глаз?...)

- А хочешь, я тебе покажу, какой у меня член?
- А я - какой у меня!
- А у меня трусы в горошек!
- А у меня - в клеточку!
- А я без трусов! Ха-ха, пошутил!
- А у меня штука длиннее, чем даже у Бена, хочешь, покажу?
- Да, покажи ей, покажи, она такого никогда не видала!

(это точно)

- Бен, покажи ей тоже! Давайте все вместе ей покажем!
- Дай телефончик, ты симпатичная!

(о да)

- Ну дай, чего тебе, жалко, а интернет у тебя есть, хочешь я тебе пару сайтов найду, там такие фильмы!
- А давайте тут фильм посмотрим, прямо сейчас, ты нам не принесла фильм? А что ты нам принесла? А кондомы принесла?
- Слушайте, слушайте, она кондомы принесла, сейчас она их будет раздавать, сядь, придурок, а то не даст!

(однозначно не дам)

- А правда, что если трахаться сзади, детей не будет?
- А правда, что если трахаться в темноте, член не встанет?
- А правда, что он онанизма растут волосы на руках?
- А правда, что близнецы получаются в бабе, если трахнуть бабу два раза подряд?

(интересный какой подход к проблеме)

- А почему все телки шлюхи?
- А почему меня девочки не любят?
- А меня любят! Я вчера трахал Бритни Спирс!
- А я люблю, когда у меня берут в рот!
- А я люблю, когда у меня берёт в рот Бритни Спирс!

(хорошо хоть не София Ротару)

- А ты хорошо умеешь целоваться?

(неплохо)

- А сколько тебе лет? А сколько раз в день ты трахаешься? А в неделю? А в месяц? А за всю жизнь?

(ну как тебе сказать)

- А ты хотела бы со мной переспать?
- А со мной?
- А давай ты со всеми нами переспишь!
- А ты когда-нибудь участвовала в оргии?
- А тебе понравилось? А хочешь оргию с нашим классом?

(по-моему, уже)

- А как ты думаешь, если два негра занимаются этим в синем кондоме, какого цвета будет ребёнок?
- Черного!
- Зелёного!
- Дурак! Не будет ребёнка, потому что в кондоме!
- А если в кондоме дырка?
- А ты когда-нибудь трахалась в кондоме с дыркой?
- А ты вообще когда-нибудь трахалась в кондоме?
- А без кондома?
- А с двумя парнями одновременно?
- А с двумя парнями по очереди?
- А со мной хочешь?
- А со мной?
- А со всеми нами?
- Давай ты со мной переспишь, приходи вечером ко мне домой, я друзей позову!

(Коллега, айда? Он друзей позовёт!)

- А мне не надо, чтобы ты со мной спала, я еще маленький. Когда я вырасту, у меня будет двадцать пять любовниц! Я хочу, чтобы у меня было много любовниц одновременно!

(ой не советую, мужик...)

- Расскажи мне про анальный секс!
- Расскажи мне про оральный секс!
- Расскажи мне про брутальный секс!
- Расскажи мне про садо-мазо!!!

(я тебе сейчас расскажу про оральный фистинг)

Расскажи в какой позе расскажи через какую дырку расскажи сколько раз за ночь расскажи каким местом об какое место расскажи с какой стороны и почему оно жидкое расскажи бывают ли вши от гонореи расскажи как лечат сифилис и спид расскажи почему спид не лечат расскажи болела ли ты спидом расскажи можно ли забеременеть от собаки расскажи бывают ли дети у эскимосов расскажирасскажирасскажирасскажииииииииииииииииииииии

Мои года - моё богатство. Одна из моих сильных сторон заключается в том, что меня на группе абсолютно невозможно смутить или напугать. Ни одна тема не вызывает у меня проблем: я всё происходящее воспринимаю как часть процесса. Хочешь сказать слово "заин"? Говори. Хочешь проверить, не упаду ли я в обморок? Не упаду. Я тебе больше скажу - я не упаду в обморок не только если ты расскажешь мне про свой член, но и если ты мне его покажешь. Я вообще не падаю в обморок на работе. А сколько раз в день я трахаюсь? А сколько раз в неделю ты онанируешь?

Моя дальнейшая работа с классом "Заин-Один" проходила по следующей схеме. Какое-то время я стояла и невозмутимо наблюдала, как сверкают карие глаза. Потом отвечала на какую-нибудь из шквала летящих в меня реплик - причем так, чтобы народ ошеломился и заткнулся. То время, которое доставалось мне таким образом, я использовала для раскрытия темы. Вопроса залу "а сколько раз в неделю вы онанируете" мне хватило на пять минут тишины. В эти пять минут я вслух размышляла о том, из чего состоит внутреннее достоинство современного человека. Фраза "я могу с вами поспорить, что никто из вас никогда в жизни не занимался сексом? - почему? - потому, что те, кто этим занимается, так страстно об этом не говорят!" обеспечила короткий диспут на тему "что означает быть мужчиной". Сжатое объяснение "что такое садо-мазохизм и почему это не то, что вы думаете" попало в точку и развязало мне руки для сочного рассуждения, по какой причине не стоит демонстрировать свой член кому попало. А стремительная раздача фактов, доказывающих, что от онанизма не становятся импотентами, принесла восемь минут чистого времени и благодарный взгляд Давида с последней парты.

К сожалению, все мои завоевания были точечными и тотального гормональньного хаоса не отменяли. Когда я пояснила на примере Бена, сидящего на столе и равномерно стучащего футбольным мячом по потолку, как именно не слишком уверенному в себе молодому человеку приходится убеждать окружающих в том, что он - мужик (а заодно и что такое привлекать внимание, и нужно ли это делать любой ценой), Бен слез со стола. Правда, мне это не помогло, потому что он стал бить мячом об стену. Круглым, клетчатым футбольным мячом. И я поняла, что культурный багаж меня сейчас задушит.

- А кто (имею же я право получить удовольствие) может мне сказать (жалость какая, потом ведь не поверит никто) можно ли натянуть (вот так сбывается всё, что пророчется) - презерватив на футбольный мяч!!!

К сожалению, ни у кого из них при себе не оказалось презерватива. Зато я получила прекрасную возможность дать группе домашнее задание: натянуть презерватив на футбольный мяч. Те, у кого получится, должны к следующему занятию подумать на тему "чем отличается самец человека от самца козы". А те, у кого презерватив окажется маловат, или мяч великоват, принесут мне свои мысли о том, какие аспекты включает в себя внутренний мир подростка. Из чего состоит его "я". Ну хорошо, из члена и возможностей его применения. А еще из чего?

Последний вопрос их явно озадачил. Они притихли. И прозвенел звонок.

На выходе из школы меня встретила бледно-зелёная Коллега, всё это время наслаждавшаяся обществом класса "Заин-Три". Утоление её печалей почти ничем не отличалось от моего. Дети обклеили ей всю стену за спиной плакатами "Будешь ли ты со мною спать?". Корректная Коллега не смогла проигнорировать этот крик души и сообщила в конце занятия:

- В ответ на ваш незаданный вопрос, буду ли я с вами спать, могу вас заверить, что спать с вами я не буду.

"Незаданный вопрос" мне особенно понравился. Бедные дети. Им еще рано знать, что человек, способный всерьёз впасть в истерику от слова "член", повторенного в двадцать четыре глотки - это очень счастливо и спокойно живущий человек. И это, к сожалению, не мы. Нас не пугает ни слово "трахнуть", ни предложение снять штаны. Нас не пугает ничего - потому что ничего из того, что может нам предложить даже вся параллель "Заин" целиком, не является по-настоящему страшным. Если подумать, в мире вообще мало что является по-настоящему страшным. Но об этом я соглашусь говорить с ними только тогда, когда они все научатся, не смущаясь и не краснея, натягивать презерватив на футбольный мяч.

(Виктория Райхер. Презерватив на футбольный мяч)

Вы - там.
Мне этой ночью так длинно снился
Ваш дом,
Был страшный ливень, я дверь толкнула
Зонтом.
Как много кукол, аптечный запах
И груды книг.
Я в белом платье вхожу и вижу,
Что Вы - старик.

Так сколько ж лет я жила на свете
Без вас?
Захлопнув книгу, легла устало
Рука,
И абажур над столом качнулся
Слегка,
И стало в доме немножко больше
Огня,
И Вы узнали в дверном проеме
Меня.

Я сяду у вашей правой руки
И выпью тепло ладони до дна.
О Боже, как белы ваши виски,
Как много я вам доверить должна.
Мне снился сегодня ночью ваш дом,
В котором я никогда не была.
Я часто бываю в доме другом,
А вас я, наверное, вы-ду-ма-ла.

(Зоя Ященко. Вы там)

Это называется: передать привет другу.

Вот ещё нашлось - песней не слышала никогда.

Он любит подолгу стоять у окна и смотреть на принцесс,
Которые ходят по улицам города, зная о том,
Что он любит подолгу стоять у окна и смотреть на принцесс.

Цветы на его подоконнике знают, о чем он молчит, и умеют молчать.
Они расцветают в иные мгновенья, когда он один и когда он устал
От войны и вина, от пустых разговоров, и хочется лишь одного -
Чтоб на том подоконнике вдруг распустился волшебный цветок.

Бывает, он тигров своих выпускает из клеток, он дарит свободу всем тиграм своим.
Наслаждаясь свободой, вечернее солнце садится на крышу,
И тигры играют у ног его, словно слепые котята,
И мы, позабыв об опасности, бросив одежду в огонь, говорим о любви.
(Зоя Ященко. О тиграх)

Жорж Польти предложил 36 сюжетов, к которым сводятся известные пьесы. Многочисленные попытки дополнить этот список, только подтвердили верность исходной классификации основных (или бродячих) сюжетов.
Вот они:
1. Мольба
2. Спасение
3. Месть, преследующая преступление
4. Месть, близкому за близкого
5. Затравленный
6. Внезапное несчастье
7. Жертва кого-нибудь
8. Бунт
9. Отважная попытка
10. Похищение
11. Загадка
12. Достижение
13. Ненависть между близкими
14. Соперничество между близкими
15. Адъюлтер, сопровождающийся убийством
16. Безумие
17. Фатальная неосторожность
18. Невольное кровосмешение
19. Невольное убийство близкого
20. Самопожертвование во имя идеала
21. Самопожертвование ради близких
22. Жертва безмерной радости
23. Жертва близким во имя долга
24. Соперничество неравных
25. Адъюлтер
26. Преступление любви
27. Бесчестие любимого существа
28. Любовь, встречающая препятствия
29. Любовь к врагу
30. Честолюбие
31. Борьба против бога
32. Неосновательная ревность
33. Судебная ошибка
34. Угрызения совести
35. Вновь найденный
36. Потеря близких
Цитируется по: Луначарский А.В., Тридцать шесть сюжетов, журнал "Театр и искусство", 1912 г., N 34.
(Найдено в ЖЖ)

Точно гору несла в подоле -
Всего тела боль!
Я любовь узнаю по боли
Всего тела вдоль.

Точно поле во мне разъяли
Для любой грозы.
Я любовь узнаю по дали
Всех и вся вблизи.

Точно нору во мне прорыли
До основ, где смоль.
Я любовь узнаю по жиле,
Всего тела вдоль

Cтонущей. Сквозняком как гривой
Овеваясь гунн:
Я любовь узнаю по срыву
Самых верных струн

Горловых, - горловых ущелий
Ржавь, живая соль.
Я любовь узнаю по щели,
Нет! - по трели
Всего тела вдоль!

29 ноября 1924
(Марина Цветаева. Приметы)

ЖИЗНИ
1
Не возьмешь моего румянца -
Сильного - как разливы рек!
Ты охотник, но я не дамся,
Ты погоня, но я семь бег.

Не возьмешь мою душу живу!
Так, на полном скаку погонь -
Пригибающийся - и жилу
Перекусывающий конь

Аравийский.

25 декабря 1924

2
Не возьмешь мою душу живу,
Не дающуюся как пух.
Жизнь, ты часто рифмуешь с: лживо,
Безошибочен певчий слух!

Не задумана старожилом!
Отпусти к берегам чужим!
Жизнь, ты явно рифмуешь с жиром:
Жизнь: держи его! жизнь: нажим.

Жестоки у ножных костяшек
Кольца, в кость проникает ржа!
Жизнь: ножи, на которых пляшет
Любящая.
- Заждалась ножа!

28 декабря 1924
(Марина Цветаева)

За этот ад,
За этот бред,
Пошли мне сад
На старость лет.

На старость лет,
На старость бед:
Рабочих - лет,
Горбатых - лет...

На старость лет
Собачьих - клад:
Горячих лет -
Прохладный сад...

Для беглеца
Мне сад пошли:
Без ни-лица,
Без ни-души!

Сад: ни шажка!
Сад: ни глазка!
Сад: ни смешка!
Сад: ни свистка!

Без ни-ушка
Мне сад пошли:
Без ни-душка!
Без ни-души!

Скажи: довольно муки - на
Сад - одинокий, как сама.
(Но около и Сам не стань!)
- Сад, одинокий, как ты Сам.

Такой мне сад на старость лет...
- Тот сад? А может быть - тот свет?
На старость лет моих пошли -
На отпущение души.

1 сентября 1934
(Марина Цветаева. Сад)

Я был сияющим ветром, я был полетом стрелы,
Я шел по следу оленя среди высоких деревьев.
Помни, что, кроме семи, никто не вышел из дома
Той, кто приносит дождь.

Ветви дуба хранят нас, орешник будет судьей.
Кровь тростника на песке - это великая тайна.
Кто помнит о нас? Тот, кто приходит молча
И та, кто приносит дождь.

Только во тьме - свет;
Только в молчании - слово.
Смотри, как сверкают крылья
Ястреба в ясном небе.
Я знаю имя звезды;
Я стану словом ответа
Той, кто приносит дождь.

(Аквариум. Дети декабря. Кад Годдо)

Мне приснилось небо Лондона
В нем приснился долгий поцелуй
Мы летел вовсе не держась
Кто же из нас первый упадет
Вдребезги на Тауэрский мост...

Утром...
Я узнаю утром
Ты узнаешь позже
Этих слов дороже
Ничего и нет

Без таких вот звоночков,
Я же зверь - одиночка
Промахнусь... вернусь ночью
Не заметит никто
Все тот же зверь - одиночка
Я считаю шажочки до последней
до точки
Побежали летать

Мне приснилось небо Лондона
В нем приснился долгий поцелуй
Мы гуляли там по облакам
Притворились Лондонским дождем
Моросили утром на асфальт...

Утром...
Я узнаю утром
Ты узнаешь позже
Этих слов дороже
Ничего и нет

Без таких вот звоночков,
Я же зверь - одиночка
Промахнусь... вернусь ночью
Не заметит никто
Все тот же зверь - одиночка
Я считаю шажочки до последней
до точки
Побежали летать
(Земфира)

Мой живой родничок с целительной влагой. Здесь и усну. Спасибо, Таша!

Ничего, Рыжик, всё обязательно будет хорошо.

Опять поминальный приблизился час.
Я вижу, я слышу, я чувствую вас:
И ту, что едва до окна довели,
И ту, что родимой не топчет земли,
И ту, что красивой тряхнув головой,
Сказала: "Сюда прихожу, как домой".
Хотелось бы всех поименно назвать,
Да отняли список, и негде узнать.
Для них соткала я широкий покров
Из бедных, у них же подслушанных слов.
О них вспоминаю всегда и везде,
О них не забуду и в новой беде,
И если зажмут мой измученный рот,
Которым кричит стомильонный народ,
Пусть так же оне поминают меня
В канун моего погребального дня.
А если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,
Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем - не ставить его
Ни около моря, где я родилась
(Последняя с морем разорвана связь),
Ни в царском саду у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня,
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание черных марусь,
Забыть, как постылая хлопала дверь
И выла старуха, как раненый зверь.
И пусть с неподвижных и бронзовых век
Как слезы струится подтаявший снег,
И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли.

Спасибо.

...Какая все-таки жалость, что Бильбо не заколол этого мерзавца, когда был такой удобный случай!
- Жалость, говоришь? Да ведь именно жалость удержала его руку. Жалость и милосердие: без крайней нужды убивать нельзя. И за это, друг мой Фродо, была ему немалая награда. Недаром он не стал приспешником зла, недаром спасся; а все потому, что начал с жалости!
- Прости, не о том речь, - сказал Фродо. - Страх обуял меня, но Горлума все равно жалеть глупо.
- Не видел ты его, - сказал Гэндальф.
- Не видел и не хочу, - отрезал Фродо. - А тебя просто не понимаю. Неужели же ты, эльфы и кто там еще - неужели вы пощадили Горлума после всех его черных дел? Да он хуже всякого орка и такой же враг. Он заслужил смерть.
- Заслужить-то заслужил, спору нет. И он, и многие другие, имя им - легион. А посчитай-ка таких, кому надо бы жить, но они мертвы. Их ты можешь воскресить - чтобы уж всем было по заслугам? А нет - так не торопись никого осуждать на смерть. Ибо даже мудрейшим не дано провидеть все. Мало, очень мало надежды на исправление Горлума, но кто поручится, что ее вовсе нет? Судьба его едина с судьбою Кольца, и чует мое сердце, что он еще - к добру ли, к худу ли - зачем-то понадобится. В час развязки жалость Бильбо может оказаться залогом спасения многих - твоего, кстати, тоже.
(Д.Р. Толкиен. Братство кольца)